12/10/2025
Легко ли быть политэмигрантом?
Пик перехода россиянами границы США был после мобилизации в сентябре 2022 года
Российских беженцев массово депортируют из Америки? Кто получает убежище в США? Эти и другие вопросы мы обсуждаем с Дмитрием Валуевым, координатором группы «Русская Америка за демократию в России».
– На мой взгляд, с начала полномасштабного вторжения России в Украину в 2022 году преследования беженцев из России по линии Интерпола были не очень заметны, – говорит Дмитрий Валуев. – Не было громких дел. Однако действия российской власти по преследованию оппозиционеров видоизменяются и приобретают новые формы. К примеру, мы видим в последнее время, особенно в 2025 году, и особенно в последние месяцы, интенсификацию работы по признанию многих оппозиционных организаций террористическими. Скорее всего, в ноябре этого года в конце будет признана террористической ФБК. При этом они уже признаны экстремистами. То есть для российских властей этого недостаточно. Заведены дела по терроризму против всех членов Антивоенного комитета. Признан террористической организацией Форум Свободной России Каспарова. Мы видим организацию террористических дел против организации диаспоры. Я и моя супруга и коллега Надя внесены в список террористов. Алексей Нестеренко из испанской диаспоры и Дмитрий Захватов, которые находятся в Европе, внесены в список террористов тоже вместе с нами в мае этого года. Мы видим, что российская власть применяет инструменты жесткие, которые, к сожалению, находят, скажем так, некий ответ в Европе. Я советую всем почитать исследование фонда Карнеги о том, как европейские институции отслеживают базу Росфинмониторинга и включают данные из нее в свои каталоги. И это сказывается и на банковских счетах российских оппозиционеров. Например, был случай в Финляндии, когда оппозиционеру, внесенному в список террористов-экстремистов, отказали в продлении аренды жилья, и так далее, и тому подобное. Риск для оппозиционеров остается довольно высоким.
– А каково отношение к этим кремлевским маневрам в США? Некоторые говорят, что в худшем случае они вызывают лишь неудобства для тех, кто является объектом внимания Кремля.
– В США таких примеров пока нет или по крайней мере мы их не видим. Если они есть, то очень точечные и неизвестные. Скажем так, нашей организации пока такие примеры не попадались. Единственное, что я могу сказать, возникают внутри США в отношении российских организаций, особенно в нон-профит сфере, какие-то дополнительные проверки, но это не касается трансграничных репрессий, это больше касается требований в отношении санкционной политики.
– Дмитрий, я понимаю, что вопрос не по адресу, его нужно обращать людям в Кремле. Но что вы думаете о причинах этой кампании против оппозиционеров за рубежами России?
– Мне кажется, таких основных целей две. Первая – действительно создать неудобства как можно серьезнее. Мы видим, что признание экстремистской организацией ФБК создало огромное количество проблем для организации внутри России, но, по большому счету, сильно не ухудшило ситуацию по функционированию организации ни в Европе, ни в США. И то же самое касается и других организаций. Например, Антивоенный комитет проводит регулярные конференции. Последняя прошла вот только в октябре в Брюсселе. В принципе, эти вот уголовные дела или даже экстремистский статус не создает таких серьезных барьеров. А статус террориста, я думаю, как надеются российские власти, создаст дополнительные препоны в функционировании организации. А вторая цель – большая изоляция, маркирование оппозиционных сил как неприкасаемых, людей, с которыми нельзя иметь дело. Это тоже, кстати, очень симптоматично, потому что можно предположить, что если бы оппозиционные силы во время войны и во время полномасштабной диктатуры не набирали бы достаточной популярности, то и не было бы смысла эту оппозицию изолировать так, как это делают российские власти.
В гораздо более трудной ситуации оказались россияне, бежавшие от войны в Соединенные Штаты в расчете найти там надежное убежище. Если в первые два-три года после начала открытого российского вторжения в Украину значительная часть запросов удовлетворялась (по официальным данным, в прошлом году 85 процентов прошений о предоставлении убежища были одобрены), то в нынешнем году ситуация изменилась. По крайней мере, если верить сообщениям в прессе.
– Дмитрий, мы много слышим о депортациях из Соединенных Штатов россиян, обратившихся с просьбой об убежище. Создается впечатление, что это массовое явление. Это так? Можно что-то с уверенностью сказать о числе россиян, бежавших в Америку?
– Мы можем сказать, что, наверное, с начала полномасштабного вторжения количество иммигрантов, которые приехали в США, исчисляется десятками тысяч, но цифры очень условные, да, потому что нет какого-то четкого счетчика. Пик был в 2022-23 годах. Особенный пик был именно после мобилизации в сентябре 22-го года. Довольно большое количество людей приехало как раз в США, потому что способ прохождения через мексиканскую границу в США с момента полномасштабного вторжения оказался одним из самых довольно простым, потому что «Шенген» получить было очень сложно. Шенгенские страны стали закрываться. Страны Центральной Азии, Казахстан, Кыргызстан экстрадировали каких-то антивоенных активистов, эти страны не были таким безопасным хабом. Америка стала желанной целью, не самой простой, конечно, в смысле попадания туда, потому что там был риск пересечения границы, где картели орудовали, но в целом и не самой сложной. При этом с хорошей перспективой получить убежище и дальше легализоваться внутри страны. До середины 2024 года это работало довольно исправно. Российские беженцы подходили к границе, запрашивали убежище, их допускали в страну, давали им так называемый пароль – разрешение на пересечение границы без визы, потому что визы у них не было. И дальше они подавали на убежище, и иммиграционные власти рассматривали их дела в то время, когда они жили на территории США. В середине 2024 года это изменилось. Нам начали поступать сообщения о том, что российских беженцев и беженцев еще из нескольких постсоветских стран – Центральной Азии, Грузии, Армении, Молдовы стали задерживать на границе массово, практически всех за редким исключением, и помещать в миграционные тюрьмы. По нашим подсчетам, в миграционных тюрьмах в 2024 году находилось порядка 4.500 россиян. В нынешнем году ситуация радикально изменилась. Трамп в день своей инаугурации ввел два указа в действие. Указ об объявлении чрезвычайного положения на границе, который позволил блокировать границу и не пропускать людей дальше. И второй указ – так называемая процедура ускоренной депортации, которая позволяла иммиграционным властям не допускать этих беженцев до иммиграционных судов, а депортировать их сразу с границы. То есть многие россияне, которые запрашивали убежище уже после января 2025 года, не получили такой возможности. Даже некоторых из тех людей, кому грозила опасность, депортировали сразу с границы обратно. Далее появилась новая тенденция с июня 2025 года, когда администрация Трампа, решив оптимизировать расходы по депортации, начала организовывать так называемые чартерные депортационные рейсы, когда они брали самолет, сажали туда 40-50-60 человек из одной страны и депортировали в эту страну. И то же самое в июне этого года начало происходить с россиянами. Первый раз депортировали 40 с лишним человек. Их свезли из разных иммиграционных тюрем и депортировали в Москву. То же самое повторилось в августе.
– По вашей информации, а вы работаете с российскими беженцами, находящимися в США, сейчас американская граница на замке или все-таки приоткрыта для беженцев?
– Переход границы без визы Трампом сильно был ограничен. Эти указы по закрытию границы и ускоренной депортации поток снизили. Если раньше это были десятки тысяч в месяц, то сейчас это, наверное, какие-то просто десятки людей. Миграционные власти регулярно публикуют эту статистику, и они пишут о том, что какую-то часть беженцев они пропускают. Это очень маленькие цифры, и даже россиян они пропускают. Мы сейчас имели разговор с женщиной, которая приехала в августе в США, перешла границу вместе со своей семьей. Ее поместили в иммиграционную тюрьму на месяц в Техасе, но потом отпустили, и она сейчас живет в США, дожидаясь слушания своего иммиграционного дела. Иммиграционные власти делают какие-то исключения для тяжелых случаев, случаев, заслуживающих доверия. Многое зависит от решения сотрудника иммиграционной службы на границы: допустить или не допустить в страну.
– Дмитрий, о чем говорит опыт вашей организации? Россияне, преследуемые за критику власти, могут рассчитывать на убежище в США?
– Здесь мы можем руководствоваться статистикой. Есть несколько мониторинговых служб, которые исследуют процент положительных и отрицательных решений судей в отношении различных граждан мира. И здесь процент в отношении россиян статистически довольно высокий, порядка 60 и больше процентов. Ближе к 70 процентам одобрения убежища для россиян по территории США. Понятно, что при этом есть судьи, которые относятся к политическим эмигрантам, людям, которые выступали с оппозиционными высказываниями, скептически по сравнению с другими категориями, с религиозными или с ЛГБТ. Но в целом общая статистика сохраняется пока, хотя мы можем сказать, что решение администрации Байдена в прошлом году, которое привело вот к такому массовому задержанию беженцев из России, сказалось негативно на возможности беженцев готовиться к иммиграционным судам, потому что когда люди находятся в тюрьме, а иммиграционные тюрьмы – это практически обычные тюрьмы, – то возможности готовиться в этих тюрьмах к слушаниям, конечно, очень ограничены.
– А известны ли, понятны ли резоны американских властей, решивших отправлять практически всех российских мигрантов в эти иммиграционные тюрьмы?
– Мы с практически уверенностью можем сказать, что это был вопрос национальной безопасности, это было осознанное решение администрации. Были факты того, что через границу проходят сотрудники российских спецслужб, были факты, что через границу проходят люди с российскими паспортами, связанные с ИГИЛ. Риск, с точки зрения администрации Байдена, был большой и, видимо, администрация Байдена посчитала, что они не могут быстро отделить реальных беженцев от нереальных. Это решение остается в силе. Мы, кстати, пытаемся со своей стороны повлиять на это решение и убедить сейчас уже новые власти в Белом доме ослабить эти правила в отношении тех кейсов, которые мы можем верифицировать.
Юрий Жигалкин